Наверх
Admiral, 43 - 28 октября 2010 16:59
[SIZE=+1]Почему мужчины думают о сексе?[/SIZE]
Психологи утверждают, что мужчины думают о сексе раз в три минуты. Есть ли в мире другой предмет, удостоившийся столь частых размышлений?
Не уверен, что даже далай-лама каждые три минуты думает о мире во всем мире, но мысль о сексе каждые три минуты – это просто не лезет ни в какие ворота.
Задумайтесь на секунду о том, чего могло бы достичь человечество, если бы пореже отвлекалось. Руссо, Маркс, Дарвин и Эйнштейн каждые три минуты прерывали логические выкладки ради игривой мысли о вагине. В результате – фрустрация, сломанные судьбы и множество противоречий в учениях.
Лев Толстой, говорят, часто сетовал на то, что либидо способно пересилить в нем предрасположенность к добру и труду, мешая встать к конторке и сочинить наконец что-нибудь путное. Я бы мог рассказать об идеях Толстого больше, если бы в школе читал «Крейцерову сонату» вместо того, чтобы без конца мастурбировать.
Но, увы, факты свидетельствуют о том, что... простите, прошло три минуты, и я немного отвлекся... О’кей, продолжаем.
Расчеты показывают, что с тех пор, как лет в 10 я перестал день и ночь мечтать о карьере железнодорожного кондуктора, мысль о сексе посетила меня 3 504 000 раз, не считая греховных снов.
За такое количество интеллектуальных попыток можно было бы объединить квантовую механику с теорией относительности, но в области секса мне явно не удалось изобрести ничего нового. Я часто думал о сексе, но мои мысли не выдерживают никакой критики. Попробуем использовать очередной трехминутный интервал здравомыслия для инвентаризации сомнительных идей и ложных представлений, которым мы отдали дань на разных этапах жизни.
Психологи утверждают, что мужчины думают о сексе раз в три минуты. Есть ли в мире другой предмет, удостоившийся столь частых размышлений?
Не уверен, что даже далай-лама каждые три минуты думает о мире во всем мире, но мысль о сексе каждые три минуты – это просто не лезет ни в какие ворота.
Задумайтесь на секунду о том, чего могло бы достичь человечество, если бы пореже отвлекалось. Руссо, Маркс, Дарвин и Эйнштейн каждые три минуты прерывали логические выкладки ради игривой мысли о вагине. В результате – фрустрация, сломанные судьбы и множество противоречий в учениях.
Лев Толстой, говорят, часто сетовал на то, что либидо способно пересилить в нем предрасположенность к добру и труду, мешая встать к конторке и сочинить наконец что-нибудь путное. Я бы мог рассказать об идеях Толстого больше, если бы в школе читал «Крейцерову сонату» вместо того, чтобы без конца мастурбировать.
Но, увы, факты свидетельствуют о том, что... простите, прошло три минуты, и я немного отвлекся... О’кей, продолжаем.
Расчеты показывают, что с тех пор, как лет в 10 я перестал день и ночь мечтать о карьере железнодорожного кондуктора, мысль о сексе посетила меня 3 504 000 раз, не считая греховных снов.
За такое количество интеллектуальных попыток можно было бы объединить квантовую механику с теорией относительности, но в области секса мне явно не удалось изобрести ничего нового. Я часто думал о сексе, но мои мысли не выдерживают никакой критики. Попробуем использовать очередной трехминутный интервал здравомыслия для инвентаризации сомнительных идей и ложных представлений, которым мы отдали дань на разных этапах жизни.
Добавить комментарий
Комментарии: 5
Секс — способ произвести потомство?
По молодости меня забавляла мысль, что каждый спиногрыз, вприпрыжку направляющийся в «Макдоналдс» в сопровождении лысеющего папы и обрюзгшей мамы, – неопровержимое свидетельство, что эти нелепые клоуны хоть раз в жизни «занимались этим». Да, и мои родители тоже, хотя по виду не скажешь.
Позже я прочитал у антрополога Десмонда Морриса, что у нас, приматов, основная функция секса – вовсе не размножение, а сплачивание социума, и мы так озабочены этой благородной задачей, что охотно совокупляемся даже в презервативе, во время месячных и с перерезанными семенными канатиками. Другими словами, вопросы деторождения лежат в стороне от эпицентра темы.
Показать ответы (4)
По молодости меня забавляла мысль, что каждый спиногрыз, вприпрыжку направляющийся в «Макдоналдс» в сопровождении лысеющего папы и обрюзгшей мамы, – неопровержимое свидетельство, что эти нелепые клоуны хоть раз в жизни «занимались этим». Да, и мои родители тоже, хотя по виду не скажешь.
Позже я прочитал у антрополога Десмонда Морриса, что у нас, приматов, основная функция секса – вовсе не размножение, а сплачивание социума, и мы так озабочены этой благородной задачей, что охотно совокупляемся даже в презервативе, во время месячных и с перерезанными семенными канатиками. Другими словами, вопросы деторождения лежат в стороне от эпицентра темы.